Второй день рождения

30 декабря 2004 начался как самый обычный рядовой день, да и заканчивался в общем так же.
Поздно вечером, ближе к 11, я торопливо скользил вниз по заснеженному трапу турецкого сухогруза Bolu, у «счастливого» 13-го причала Мариупольского порта, в рюкзаке полный комплект грузовых и судовых документов, хотелось побыстрее оформиться в портнадзоре и собирать отходную комиссию — чтобы не попасть домой совсем уже под утро...

Саня, водитель нашего микрика, припарковался на чистом от угольных куч пятачке ближе к носу судна, я припустил к нему бегом: мороз кусался. Уж и не знаю теперь, то ли замёрзшая лужа попалась под ногами, то ли споткнулся о притаившийся в тени силовой кабель портального крана (они, как лаокооновы змеи, вьются вдоль кромок всех причалов). Скорее всего, и то и это сразу. Молниеносный кульбит, полная потеря ориентации, короткий полет, шумный бултых, вязкая чернота обжигающей холодом воды, тихое шипение тысячи пузырьков вокруг, в безмолвном невесомом космосе. Я нутром чувствую их направление и стремлюсь вслед, вверх, к жизни. И выныриваю.

Воздух обжигает лёгкие, и от шока я даже не кричу, хватаю воздух полным ртом, таращу глаза. Прожекторы скупо высвечивают узкое глубокое ущелье между бортом судна и причальной стенкой, где я судорожно барахтаюсь, отпихивая от себя толстые льдины. Забегая вперёд, на следующий день я пришёл разыскать именно ЭТО место, но так и не смог понять, как сумел выкарабкаться. Отвесный гладкий бетон без малейших зацепок, и ни одного кранца поблизости. Да еще и в зимней куртке, тяжелых ботинках, и с рюкзаком: Но — «жить захочешь — и не так раскорячишься»))

Придремавший водитель Саня от неожиданности дёрнулся и обомлел: из вьюжной темноты внезапно выплыла мокрая, хоть выжимай, фигура, с одежды и рюкзака ручьями, струями вода. — Там ч-ч-что, дождь п-пошёл?.. — Нет, Саня, ветер. Давай заводись поскорее, холодно. Домой подкинешь меня? Переодеться бы. Давай я сиденье мочить не буду, сяду сзади… в багажнике…

Охранник на воротах порта, открыв заднюю дверь буса и узрев истекающего ручьями русала — только что водорослей на рукавах и веночка из кувшинок на голове не хватает — тоже впал в ступор и даже забыл попросить пропуск. Так и вывезли меня — нелегалом.

Воды в кране дома, увы, не было. Даже холодной, для бойлера. Как обычно и бывало каждый день, с 23 до 6 утра: это Украина, все нормально. Горячего душа я конечно, желал просто страстно. Но увы, пришлось обойтись сухим полотенцем — докрасна, до боли — и полстаканом виски. И что? Даже не простудился: вот что адреналинчик животворящий делает. А через час уже мчал на комиссию, благо коносаменты почти не подмокли. А через три — спал дома, как младенец. С устатку-то)

Уже после, днём, рассматривая место происшествия, понемногу начал понимать, какой джек-пот я в действительности вытащил в ту вьюжную ночь. Шанс настолько ювелирно спикировать в узкую щель между судном и причалом, не клацнувшись башкой ни о стальной борт, ни о бетонную стенку — мизерный. Не пойти кормить рыбок, потеряв от удара сознание, а проскочить ровно посерёдке и невредимым вынырнуть на воздух — считанные проценты, если не доли процента. Поэтому с тех пор я праздную тридцатое декабря как второй день рождения. И ценю каждый новый день, как подарок судьбы...


Пикрелейтед: судно у причала зимой. Обычно его подтягивают почти вплотную к стенке, насколько позволяют кранцы, но зимой между бортом и стенкой набивается лёд, поэтому получается зазор пошире. В аккурат не очень худой агент с разбегу проскочит 😊